«Сучья война. Очерки преступного мира». Шаламов Варлам Тихонович
Правда, 1989

Параметры книги!

48 стр.; переплет: мягкий; формат: 70х108/32; тираж: 150000 экз.; офсет

Кто продает:
	Нет в наличии

«Сучья война. Очерки преступного мира». Шаламов Варлам Тихонович. 1989

Серия: Библиотека "Огонек" № 51

Тяжело читать прозу Шаламова. В ней много пространства, которое одинаково способно и увлечь взгляд, и остановить его. Сейчас колымские рассказы прочли многие и почувствовали, что холод вечной мерзлоты, тюрем и лагерей, вся свинцовая тяжесть муки мученической как-то неожиданно преодолеваются путем чтения. Совершается, — если уместно в трезвое наше время произнести это, — некое таинство, волшебство. Да, писательство — это путь из неволи.

В предлагаемых читателю «Огонька» очерках преступный мир, точно так же как и глубоко родственный ему сановно-репрессивный бюрократический аппарат сталинщины, нашли в Шаламове бесстрашного исследователя и неподкупного судью.

Скоро люди прочтут страницы «Четвертой Вологды» и Вишеровского антиромана, блестящие статьи о литературе, рецензии, письма. Однако с начала 60-х и до середины 80-х годов Шаламова знали только как поэта, и чаще всего виделись мы с ним в отделе поэзии журнала «Юность», где все эти годы печатались его стихи, вплоть до последней в августе 1981 года прижизненной публикации. (Умер В. Т. Шаламов в январе 1982 года.)

У него была легкая походка. Это казалось невероятным для человека едва ли не двухметрового роста, с могучим разворотом плеч, с той совершенно богатырской статью, которой природа все реже наделяет людей; но в этот раз она щедра была не понапрасну — то, что выпало Варламу Тихоновичу Шаламову, было неимоверно тяжело, трагично.

Он появлялся всегда внезапно, неслышно проходя редакционными коридорами, — я уже говорил, как легок был его шаг,—усаживался, закидывая ногу на ногу и сплетая пальцы рук на остром колене. И все же в этой его, казалось бы, совершенно статичной позе таилось много движения. Иногда подолгу молчал. Но всем в его присутствии было хорошо и спокойно, как будто по соседству с большим и сильным деревом. Говорил мало, преодолевая некоторую затрудненность речи, с застенчивостью, свойственной прямодушным натурам. И каждая фраза странным образом походила на него, и стихи были похожи на него: строгость, аскетичность и, может быть, даже суровость слога сопутствовали достоинству глубокой оригинальной мысли, отваге и бесстрашию сердечного порыва.
Варлам Тихонович Шаламов родился в Вологде в 1907 году. Отец поэта Тихон Николаевич после окончания семинарии был православным миссионером на Алеутских островах. Он памятен как человек широких прогрессивных воззрений. Его возвращение в Вологду в 1905 году пришлось на мятежные дни первой русской революции. За отправление панихиды по жертвам черносотенцев, которая явилась открытым вызовом реакции, был временно лишен права священнослужения. Важно, думается мне, вспомнить эти обстоятельства, чтобы лучше представить неслучайность тех черт характера поэта, которые не без основания иногда называют врожденными: чувства справедливости и необоримого стремления доискаться истины. Впрочем, это родовые черты русской интеллигенции.

Окончив школу, В. Т. Шаламов с 1924 года работал дубильщиком на кожевенном заводе в Кунцеве. В 1926—1929 гг. учился на факультете советского права в МГУ. (Об этой поре жизни повествуют «Записки студента университета», которые опубликованы в «Юности» с предисловием Дмитрия Сергеевича Лихачева.) Потом грянул первый арест и за ним тяжелые работы на строительстве Березниковского химкомбината. Через четыре года вернулся в Москву, чтобы активно заниматься журналистикой; его рассказы, очерки, стихи широко печатаются. Это счастливое время обретения первых читателей, время первого литературного признания. Оно предшествовало иному времени. Поэт не только призван, но и способен защитить от беды, однако сам нередко беззащитен. Подобно многим в 1937 году он был оклеветан и несправедливо осужден. Он сполна испил горестную чашу страданий и мук и только чудом выжил. Пятидесятые годы принесли освобождение и полную реабилитацию. Варлам Шаламов с головою погружается в литературную жизнь столицы, много и жадно работает. Сближается с Б. А. Пастернаком, который высоко ценил его поэтическое дарование. В издательстве «Советский писатель» выходят книги его стихов: «Огниво», «Шелест листьев», «Дорога и судьба», «Московские облака», «Точка кипения». И все же основной материк шаламовских дум и трудов оставался закрытым. Сейчас мы приближаемся к нему. У В. Шаламова были особые отношения со словом, он верно и строго служил слову, и оно служило ему. В этой взаимности не было и тени компромисса, а всегда присутствовала готовность к самопожертвованию — так друг служит другу.
Н. ЗЛОТНИКОВ

Нажмите на фотографию чтобы ее увеличить: