«Жалобная книга». Чехов А.П.
Удмуртия, 1976

Параметры книги!

30 стр.; переплет: мягкий; формат: 60х84/32; тираж: 200000 экз.; офсет

Кто продает:
	Нет в наличии

«Жалобная книга». Чехов А.П.. 1976

«Жалобная книга» была впервые напечатана в б юмористическом журнале «Осколки» за 1884 год. Никто, кроме специалистов, не знает теперь названия этого издания. И уж, конечно, никто для удовольствия не станет перечитывать его комплект. А вот «Жалобную книгу» Чехова переиздают, ее читают, над ней смеются и задумываются.
Прежде всего, это окно в давний мир. То, что, казалось, навсегда исчезло, снова и снова оживает, звучит и движется. Перед нами маленькая железнодорожная станция — одна из тех, где царят сонная одурь и скука, «тоска дорожная, железная», по выражению А. Блока. Поезда останавливаются редко, и это всегда событие, которого ждут, на что-то надеясь. А умчался поезд — и еще ощутимее оцепенение. Все знают друг друга, и вообще все заранее известно. Жить нечем, если, конечно, не считать карт, вина, сплетен и возможности покуражиться над проезжающими.
О медленном, вязком существовании в таких богом забытых углах рассказывал М. Горький. Достаточно вспомнить его автобиографическую трилогию или рассказ «Скуки ради». Чехов пишет гораздо более сжато. В жалобной книге приводятся короткие реплики-записи. Читателю даны опорные пункты: кто-то кого-то обзывает шулером, кто-то кого-то честит социалистом, кто-то. ликуя, подглядывает в замочную скважину, уволенный за пьянство телеграфист объявляет всех мошенниками и ворами. А читательское воображение дополняет текст: детали, подробности, реплики превращаются в картины и ситуации. Чеховский текст допускает возможность множества истолкований, в том числе — и средствами изобразительного искусства. Одно из них представлено в рисунках М. Григорьева.
Ощущение плотности чеховского мира создается в значительной степени благодаря удивительно точным речевым характеристикам. Вернее, это самохарактеристики: героям дана возможность высказаться, и за их словами и строем фраз ощутимы характер, жизненный опыт, культурный уровень. Как колоритен начитавшийся либерально-обличительных статей курский гимназист, который никак не может выбраться из словесных штампов!
Мы узнаем об обстоятельствах, о людях, зримо представляем и слышим их. Но есть в «Жалобной книге» что-то сверх того—нечто необыкновенно привлекательное и радующее. Что же это такое?
Искусство всегда приобщает нас к добру. Приобщает, конечно, по-разному. В русских былинах или мифах Древней Греции были созданы образы прекрасных людей, и они навсегда стали воплощением нормы, добра и красоты.
Но ведь есть искусство совсем иного рода, созданное Свифтом и Щедриным. Рабле и Гоголем, Твеном и Чеховым. В их книгах перед нами предстают дурные люди, пагубные страсти, уродливые фантазии. И все же сатирики и юмористы своим, особым путем приобщают нас к прекрасному и доброму. Они изображают зло так, что мы испытываем к нему отвращение и...
Художник М. А. Григорьева